KnigaRead.com/

Джерард О`Нил - Черная месса

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Джерард О`Нил, "Черная месса" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

Суровые наставления федерального агента привели к желаемому результату. Владельцы «Мелотоун» вскоре, по выражению Флемми, «пошли на попятную». Джон Коннолли даже предложил предпринимателям компромисс. Он обещал договориться с Балджером и Флемми, чтобы те немного потеснились. «Там была одна спорная точка, – рассказал Флемми. – Мы убрали свой автомат. Они поставили свой. Больше проблем не возникало».

Нет ущерба – нет и дела. Все хорошо, что хорошо кончается.

Это был необычный ход, но Коннолли сказал себе: почему бы и нет? Он успешно провел переговоры и уладил спор полюбовно – стороны заключили что-то вроде мирового соглашения. Никто не пострадал. Жалобу отозвали, и ФБР не пришлось расследовать случай рэкета. Вдобавок, что немаловажно, у службы внутреннего контроля больше не было причин проявлять пристальное внимание к работе бостонского отделения с осведомителями Балджером и Флемми. И разумеется, отпала надобность извещать о случившемся главное управление ФБР. О прописанном в законе требовании, которое обязывало агента докладывать о преступной деятельности информатора, даже не упоминалось. Коннолли нашел способ защитить своих осведомителей.

«Он не хотел видеть нас на скамье подсудимых», – пояснил Флемми. Политика и уклад бюро предоставляли Коннолли достаточно возможностей для маневра. Он мог вдохновенно рассуждать о служебных инструкциях, продолжая при этом гнуть свою линию.

В начале февраля 1976 года, спустя пять месяцев после того, как Уайти Балджер заключил сделку с ФБР, Коннолли удалось повысить его в ранге, возведя в статус осведомителя из высшего эшелона. Повзрослевший мальчишка из Саути стал куратором двух особо ценных информаторов. Флемми, известный прежде под кодовым именем Джек из Южного Бостона, получил новое – Сегун. Балджер стал именоваться Чарли.

Однако на роскошном фасаде начали появляться трещины – крохотные, но все же трещины. «Коннолли мнил себя на редкость важной персоной», – вспоминал позднее Роберт Фицпатрик, агент со стажем, занимавший должность заместителя руководителя бостонского отделения ФБР в начале 1980-х годов. Коннолли всегда крутился рядом с журналистами, политиками и фэбээровским начальством. Если нужно было достать билеты на матч «Ред Сокс», обращались к нему. Временами он пренебрегал обязательной утренней процедурой и не расписывался в регистрационном журнале. Изменилась его манера держаться, он, казалось, проникся сознанием собственной значимости. Коннолли все больше походил на ловкого продавца, который искусно изображает неподдельный интерес, но в действительности слушает вас вполуха. Он в совершенстве овладел искусством притворства, и это умение со временем стало его визитной карточкой.

Вероятно, он перерос свой брак, и тот стал ему тесен, как старые школьные туфли. Джон и Марианна Коннолли расстались в начале 1978 года. Джон немедленно перебрался в Куинси, сняв квартиру всего в нескольких кварталах от того пляжа, где несколько лет назад лунной осенней ночью состоялась его памятная встреча с Балджером. Квартира располагалась почти напротив кондоминиума на Луисбург-сквер, где Балджер проводил время с Кэтрин Григ, младшей из двух его подружек. Но для Коннолли Куинси был лишь временным пристанищем, а не пунктом назначения. Агент подумывал о том, чтобы вернуться в Саути.

У Фицпатрика, одного из руководителей бостонского отделения ФБР, появились кое-какие подозрения после беседы с Балджером и Коннолли – служебные инструкции предписывали периодически проводить подобные встречи, чтобы контролировать работу куратора с осведомителем.

«Я позволил ему нести всякий вздор», – рассказывал позднее Фицпатрик, вспоминая, как Балджер мгновенно перехватил инициативу в разговоре. Уайти заговорил о тяжелой атлетике, которая помогала ему сохранять прекрасную форму.

«Он много болтал. И без конца хвастался – да, я назвал бы это хвастовством. Расписывал, какой он сильный, вспоминал, чем занимался в тюрьме. Разглагольствовал о своих корнях. О Саути. В целом у меня сложилось ощущение, что он пытался произвести на меня впечатление».

После встречи Коннолли сказал своему начальнику: «Ну разве он не мировой мужик? Парень что надо, верно?» Фицпатрик навсегда запомнил эту фразу. Балджер, кровавый убийца, рэкетир, ростовщик и наркоторговец – «мировой мужик»? Шеф Коннолли промолчал.


Кое-кого из сотрудников бостонского отделения одолевали сомнения, и в декабре 1977 года руководство бюро нашло решение, сменив главу отдела по борьбе с организованной преступностью. Теперь у Коннолли появился новый начальник. Агент Джон Моррис, заслуженный ветеран с безупречным послужным списком, образец неподкупности, как нельзя лучше подходил для этой роли. По замыслу руководства, он должен был служить противовесом не в меру ретивому и ушлому агенту Коннолли.

Они составляли довольно странную пару. Один высокий – другой коротышка. Живой, компанейский Коннолли, яркий пижон, любитель порисоваться, – и молчаливый, сдержанный Моррис, незаметный, простоватый с виду, типичный уроженец Среднего Запада. Коннолли, свободный как ветер, кочевал с места на место, нигде надолго не задерживаясь. Моррис, человек женатый, жил с семьей в пригороде и часто добирался до офиса вместе с Деннисом Кондоном. Он считался знающим, умелым руководителем, а в работе с документами проявлял добросовестность – его отчеты отличались скрупулезной точностью и основательностью.

Однако со временем обнаружилось, что Моррис отнюдь не является образцом для подражания, скорее наоборот. Фэбээровское начальство совершило страшную ошибку. Неразговорчивый усердный служака Джон Моррис отнюдь не походил на мужественного борца, способного противостоять тому, что назревало в бостонском отделении ФБР. Союз Коннолли с Балджером и Флемми оказался не по зубам не только Моррису и последующим начальникам отдела, но и всем силам бюро.

Глава 5. Тройной куш

Третий заезд на ипподроме «Суффолк-Даунс» должен был пройти по заранее намеченному сценарию. Гангстеры «Уинтер-Хилл» в Сомервилле с нетерпением предвкушали исход скачек. По примеру Хауи Уинтера, Уайти Балджера и Стиви Флемми они поставили тысячи долларов и в тотализаторе ипподрома в Восточном Бостоне, и у букмекеров.

Самое время расслабиться и наслаждаться жизнью.

Но что-то пошло не так. Жокей, которому заплатили восемьсот долларов за услуги, начал вдруг своевольничать. Вместо того чтобы придержать лошадь, он во весь опор помчался к финишу. Ставки были уже сделаны, и деньги пропали. Хауи Уинтеру это не понравилось.

После заезда жокей покорно явился на тайную встречу в заднюю комнату ресторана в Сомервилле. Там его уже ждали Уинтер с одним из своих костоломов и посредник, который договаривался с жокеем, Энтони Чулла, известный как Толстяк Тони. Хауи Уинтер решил вести дела с Чуллой, рассчитывая делать большие деньги на конных скачках по всему Восточному побережью. Толстяк Тони, признанный мастер по части афер на скачках, внешне напоминал громадный пивной бочонок. Он отличался могучим ростом в шесть футов четыре дюйма и весил аж двести тридцать фунтов[18].

Взбешенный Уинтер сразу перешел к делу: «Ты понимаешь, что взял мои деньги и позволил своей лошади выиграть?»

Жокей заметно нервничал. Он попытался отшутиться, но ответ прозвучал дерзко. Прежде чем он успел закончить фразу, костолом Билли Барноски взмахнул дубинкой и ударил его по голове. Затем подскочил Уинтер и нанес удар в лицо.

Жокей попробовал исправить положение. Бормоча извинения, он предложил впредь придерживать лошадей бесплатно. Уинтер задумался. Гангстеры намеревались прикончить отступника и выбросить тело на скаковой круг «Суффолк-Даунс». Труп стал бы красноречивым посланием в назидание всякому, кто вздумал бы ослушаться.

Но Уинтер решил, что достаточно будет избить жокея. Возможно, проигрыш на скачках в середине октября 1975 года означал лишь, что день выдался неудачным. В конце концов, подобное случалось не часто. По оценкам федеральной прокуратуры, мошенничество на скачках, осуществляемое на территории восьми штатов, принесло банде и Энтони Чулле более восьми миллионов долларов дохода. Хауи мог себе позволить проиграть в одном заезде.


Коннолли всегда заботился, чтобы в бостонском отделении ФБР как можно меньше знали о криминальных делах Балджера и Флемми. Считалось, что эта парочка занимается игорным бизнесом и ростовщичеством, чтобы поддерживать свое реноме в преступном мире. Но правда заключалась в том, что круг занятий Балджера и Флемми этим не ограничивался, в него входил и рэкет во всех его формах, и махинации на скачках.

Схема была несложной. С помощью подкупа и угроз Чулла добивался, чтобы та или иная лошадь, обычно фаворит, проигрывала скачку. В зависимости от жокея и лошади сумма взятки варьировалась от восьмисот до нескольких тысяч долларов. Тем временем подручные Уинтера ставили на лошадей, чьи шансы на успех оценивались невысоко. Обычно делались ставки на победителя, на призовое место или на «показ» – приход к финишу в первой тройке, а также на различные комбинации ставок с высоким коэффициентом выигрыша, к примеру: в ходу была трифекта – ставка на трех участников одного забега с указанием последовательности, в которой они финишируют. Гангстеры промышляли повсюду, имея дело с букмекерами в Бостоне и окрестностях, а также в пригородах Лас-Вегаса. Иногда подстроить исход скачек не представляло труда. Например, на ипподроме «Поконо-Даунс» в Нью-Джерси число участников заезда на скачках часто бывало невелико. Чулла подкупал трех жокеев из пяти, а затем наблюдал, как стекаются деньги.

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*